– 28 декабря 2009 года принят новый закон №381 ФЗ «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в РФ», более известный как Закон о торговле. При подготовке данного Закона РФ был ряд депутатских слушаний на самом высоком уровне, в том числе и в ГД ФС РФ, в котором принимали участие и выступали от Владимирской области депутат В.Н.Паутов и я. После принятия данного закона началось его широкое обсуждение в печати. В частности, в газете «Молва» от 12.01.10 г. господин Баранов положительно отзывается о данном законодательном акте и с возмущением говорит о том, что против него проголосовала фракция коммунистов. Хочу сказать корреспонденту «Молвы»: если бы мне пришлось голосовать по данному вопросу, я бы аналогично проголосовал «против». Без всякой политизированности и излишних эмоций попытаюсь объяснить это. Начну с того, что случилось с первоначальным текстом, почему концепция закона практически поменялась на 180 градусов от того, что обсуждалось ранее? Почему в законопроекте ничего не говорится о потребителях? Даже самую простую фразу в первую статью закона, распространяющую его действие и на конечных покупателей, несмотря на все усилия коммунистов, внести не удалось. Для кого, как не для каждого конкретного покупателя, он должен быть предназначен? Посмотрим дальше. Разработчиками закона превозносится такая мера, как возможность государственного регулирования цен в случае, если в течение тридцати календарных дней подряд на территории отдельного субъекта РФ или территориях субъектов РФ рост розничных цен на отдельные виды социально значимых товаров первой необходимости составит тридцать и более процентов. Значит, за год допускается рост цен (при 29,9% каждые 30 дней) на 2309% – в 23 раза. Поясню на более понятном примере: если булка хлеба 1 января 2010 года стоит 20 рублей, а 30 декабря 2010 года будет стоить 460 рублей, то торговцам ничего не будет – они уложатся в заданный параметр. Разумеется, на практике подобные скачки цен и инфляции практически невозможны. Тогда что же получается? Новая форма ничего не ограничивает – раз, формальная – два, издевательская – три. Более того, она является и очень опасной. Федеральный законодатель позволил повышать цены в огромном количестве раз, как бы узаконил, что повышение цен до 30% в месяц считается нормальным. Представляете, как обрадуются коммунальщики: они-то повышают тарифы только на 15-25% и всего один (иногда два) раз в год. Что мы делаем? Более того, перечень отдельных социально значимых продовольственных товаров первой необходимости непосредственно в Законе не прописан. Следующей мерой «ограничения» злоупотребления торговых сетей, по мнению проголосовавших за закон депутатов, стал запрет на приобретение или аренду хозяйствующими субъектами новых торговых площадей, если за прошлый год их доля превысила 25% в границах муниципального района или городского округа. Непонятно, для чего записали это в данный закон, если данная регламентация (несколько в иной редакции, что вызовет противоречия в правоприменительной практике) прописана в Законе о защите конкуренции. Обращает на себя внимание и норма пункта 4 той же статьи Закона о торговле. Здесь на первый взгляд подразумевается забота о малом бизнесе: «схемой размещения нестационарных торговых объектов должно предусматриваться размещение не менее чем 60% нестационарных торговых объектов, используемых субъектами малого или среднего предпринимательства, осуществляющими торговую деятельность, от общего количества нестационарных торговых объектов». Да только аналогичной нормы про стационарные объекты (не 80, конечно, а хотя бы 5-7 процентов) или про площади, примыкающие к стационарным объектам, в Законе ничего не говорится. То есть получается, что законодатели просто выдавливают представителей малого бизнеса в ларьки и тонары. Фактически – на розничные рынки. Но в том-то все и дело, что на такие рынки Закон о торговле не распространяется. Далее посмотрим, что в Законе о торговле насчет поставщиков продовольственных товаров (про другие сказали, что будут принимать позже). Это о запрете так называемых бонусов. То есть, разумеется, не о полном запрете. И не о запрете вовсе. А о разрешении устанавливать их на уровне до 10%. Правда, введен запрет на установление подобных вознаграждений в отношении социально значимых товаров. При разрешенном росте цен на них до 30% в месяц такой запрет выглядит более чем странно. Но партия крупной буржуазии, наверно, изменила бы себе, если бы не включила в текст закона дополнительные лазейки для ритейлеров. Право торговых сетей устанавливать условия отбора контрагентов непосредственно в статье 8 Закона не прописано, но фактически оно установлено в статье 9 – в составе обязанностей торговцев (они обязаны информировать поставщика о таких условиях). Дальнейшее понятно: условия срисовываются с конкретного поставщика (своего или заплатившего неофициально), а все остальные автоматически становятся неудовлетворяющими условиям. О том, что ритейлеры позволяют себе сегодня, можно увидеть из текста статьи 13 Закона о торговле (видно, что законопроект готовили люди, хорошо знающие предмет). Не надо быть специалистом в юриспруденции, чтобы заметить, что часть подобных условий прямо противоречит гражданскому законодательству, другая часть – прямо или опосредствованно запрещена Законом о защите конкуренции. Тогда возникает вопрос: зачем все это включено в Закон о торговле? А вот зачем. Оказывается, подобные условия в договор поставки или купли-продажи включать не запрещено. Их запрещено навязывать контрагенту. А уж если сам контрагент на них не настаивает, то тут никаких запретов – свобода договора и точка. И ведь снова и снова нам будут рассказывать сказки о том, что поставщики сами предлагают доплачивать и все возмещать, лишь бы их товары попали на полки. И еще об одном хотелось бы сказать, как в Законе прописано установление сроков расчета за поставленные товары (тоже только продовольственные). В зависимости от срока годности товара установлено три ограничения по максимально возможному сроку оплаты - 10, 30 дней (количество дней отсрочки соответствует максимальному сроку годности) и 45 дней (если срок годности выше 30 дней для алкогольной продукции). Да, при этом оговорено, что сроки оплаты применятся в тех случаях, когда соответствующее условие прописано в договоре поставки. Только, похоже, торговые сети других-то форм оплаты (предварительной или день в день) и вовсе не признают. В крайнем случае для своих в целях оптимизации финансовых потоков. Таким образом, на уровне закона фактически закреплена обязанность кредитовать торговые сети на срок до полутора месяцев, а оплату даже самых скоропортящихся продуктов теперь можно спокойно затягивать на 10 (рабочих, между прочим) дней, то есть на полмесяца. Казалось бы, и нормы прямого действия, и все понятно. Да только не удержались лоббисты, чтобы их немного не уточнить – в свою пользу, разумеется. В статье 9 от этого появились 2 дополнительных пункта, из которых следует, что покупатель обязан произвести оплату в указанные сроки только в случае, если поставщик представит все документы «в соответствии с федеральными законами, иными нормативными правовыми актами Российской Федерации и договором поставки продовольственных товаров». Если документы не предоставлены одновременно с поставкой товаров, а пришли позже, то и сроки начинают отсчитывать от той даты, когда самый последний документ (что конкретно имеется в виду, из текста закона не ясно) окажется у торговца. Причем официально окажется, то есть будет по всем правилам зарегистрирован и принят к исполнению соответствующими службами. На практике эти оговорки, скорее всего, будут означать удлинение сроков. Но есть в Законе о торговле и такие нормы, о которых широкой общественности почему-то решено было не сообщать. К таким новациям, по моему мнению, можно отнести целиком статью 15, устанавливающую антимонопольные требования к органам государственной власти субъектов РФ и органам местного самоуправления. Все эти требования сводятся к запретам на дополнительные контрольные мероприятия и ограничения перемещения товаров и торговли отдельными видами товаров. Почему эти требования назвали антимонопольными, ясно только самим разработчикам. Незаинтересованному же читателю Закона они кажутся просто ограничением (или запретом) любых действий региональных и местных властей по обузданию аппетита торговых сетей. На этапе между первым и вторым чтением законопроекта в Госдуме с ним стали происходить странные вещи: слушания несколько раз откладывались. Это дало основания для предположений о том, что: правительством и администрацией президента существуют какие-то разногласия. Информация не была ни подтверждена, ни опровергнута, а закон-таки прошел через обе палаты Федерального Собрания со свистом. Президент, правда, тянул с подписанием почти 10 дней, но заворачивать закон не стал. Даже несмотря на то, что окончательный продукт очень расходился с тем, о чем говорилось еще прошлой весной. Может быть, президент должных аргументов не нашел, может быть, ресурсов, чтобы противостоять напору лоббистов от ритейла. А может быть, просто охладел к этой теме. В своем выступлении на депутатских слушаниях в Государственной Думе ФС РФ я назвал, на мой взгляд, самое главное, что должно быть в законе о торговле. О том, что в Законе должно быть четко определено, какая доля стоимости продукции должна остаться у производителя, какая у переработчика, какая у посредников (в рыночной экономике без этого трудно обойтись) и у продавца. Без этих положений Закон о торговле остается несовершенным и ничего не решающим.
А.БОБРОВ, заместитель председателя ЗС ВО, член бюро ОК КПРФ.
|
