Россия сегодня вновь оказалась на грани экономической и социальной катастрофы. В пучину кризиса наша страна опускалась уже не раз, поэтому будет правильным в поисках решений проблемы обратиться к опыту тех, кто в свое время с ней успешно справился. В сентябре 1917 года Ленин опубликовал статью «Грозящая катастрофа и как с ней бороться» (ПСС, т.34), в которой не только описал кризис в стране, но и предложил решения по выходу из него. Публикуем выдержки из этой статьи.

Полная бездеятельность правительства

России грозит неминуемая катастрофа. Железнодорожный транспорт расстроен неимоверно и расстраивается все больше. Капиталисты умышленно и неуклонно саботируют производство, надеясь, что неслыханная катастрофа будет крахом республики.

Катастрофа невиданных размеров и голод грозят неминуемо. Все это признают. И ничего не делается. Дошло до массовой безработицы. Подумать только: в стране бестоварье, страна гибнет от недостатка продуктов, от недостатка рабочих рук, при достаточном количестве хлеба и сырья, – и в такой критический момент выросла массовая безработица! Какое еще нужно доказательство того, что за полгода ничего серьезного против катастрофы не сделано? 

А между тем способы борьбы с катастрофой имеются, меры борьбы вполне ясны, просты и не принимаются только потому, что осуществление их затронет неслыханные прибыли горстки капиталистов, которые все наблюдают, по поводу которых все ахают и охают. Эта мера: контроль, надзор, учет, регулирование со стороны государства.На деле мы наблюдаем «полную бездеятельность образованных при правительстве центральных органов регулирования экономической жизни».

Общеизвестность и легкость мер контроля

Происходит повсеместный, систематический, неуклонный саботаж всякого контроля, надзора и учета, всяких попыток наладить его со стороны государства. Этот саботаж банкирами и капиталистами.  

Может возникнуть вопрос, не представляют ли способы и меры контроля чего-либо чрезвычайно сложного? Увы! Темным мужичкам да обывателям, которые всему верят и ни во что не вникают, стараются «втирать очки» и представить дело в таком виде. В действительности же даже «старый режим» знал главный способ и путь контроля: объединение населения по разным профессиям, целям работы, отраслям труда и т. п.

Если бы действительно наше государство хотело серьезным образом осуществлять контроль, то государству оставалось бы лишь черпать обеими руками из богатейшего запаса мер контроля, уже известных. Единственной помехой этому было и остается то, что контроль обнаружил бы бешеные прибыли капиталистов и подорвал бы эти прибыли. Перечислим эти главнейшие меры контроля и рассмотрим каждую из них:

1) Объединение всех банков в один и государственный контроль над его операциями или национализация банков.
2) Национализация синдикатов, т.е. крупнейших, монополистических союзов капиталистов (синдикаты нефтяной, угольный, металлургический и т.д.).
3) Отмена коммерческой тайны.

Национализация банков

Банки представляют из себя центры современной хозяйственной жизни, главные нервные узлы всей капиталистической системы. Говорить о «регулировании экономической жизни» и обходить вопрос о национализации банков значит либо обнаруживать самое круглое невежество, либо обманывать «простонародье».

Но, может быть, это «накладывание рук» государства на банки представляет из себя какую-либо очень трудную и запутанную операцию? Филистеров стараются обыкновенно запугать именно такой картиной. На самом же деле национализация банков, решительно ни одной копейки ни у одного «собственника» не отнимая, абсолютно никаких трудностей не представляет и задерживается исключительно интересами грязной корысти ничтожной горстки богачей. Собственность на капиталы, которыми орудуют банки и которые сосредоточиваются в банках, удостоверяется печатными и письменными свидетельствами, которые называются акциями, облигациями, векселями, расписками и т. п. Ни единое из этих свидетельств не пропадает и не меняется при национализации банков, т. е. при слиянии всех банков в один государственный банк. 

В чем же значение национализации банков? В том, что за отдельными банками и их операциями никакой действительный контроль невозможен, ибо нельзя уследить за теми сложнейшими, запутаннейшими и хитроумнейшими приемами, которые употребляются при составлении балансов, при основании фиктивных предприятий и филиальных отделений, при пускании в ход подставных лиц, и т.д. и т.п. Только объединение всех банков в один, не отнимая, повторяем, ни у одного собственника ни единой копейки, дает возможность действительного контроля. Только при национализации банков можно добиться того, что государство будет знать, куда и как, откуда и в какое время переливают миллионы и миллиарды. И только контроль за банками, за главным стержнем и основным механизмом капиталистического оборота, позволил бы наладить контроль за всей хозяйственной жизнью, за производством и распределением важнейших продуктов. Только контроль за банковыми операциями, при условии их объединения в одном государственном банке, позволяет наладить действительное взыскание подоходного налога, без утайки имуществ и доходов, ибо теперь подоходный налог остается в громаднейшей степени фикцией.

Выгоды для всего народа были бы от национализации банков огромные. Доступность и легкость кредита для мелких хозяйчиков, для крестьянства, возросла бы чрезвычайно. Государство же впервые получило бы возможность сначала обозревать все главные денежные операции, без утайки их, затем контролировать их, далее регулировать хозяйственную жизнь, наконец получать миллионы и миллиарды на крупные государственные операции, не платя «за услугу» бешеных «комиссионных» господам капиталистам. 

Национализация синдикатов

Капитализм тем отличается от старых, докапиталистических систем народного хозяйства, что он создал теснейшую связь и взаимозависимость различных отраслей его. Не будь этого, никакие шаги к социализму, – кстати сказать – были бы технически невыполнимы. Современный же капитализм с господством банков над производством довел эту взаимозависимость различных отраслей народного хозяйства до высшей степени. С одной стороны, это значит, что нельзя национализировать только банки, не делая шагов к созданию государственной монополии торговых и промышленных синдикатов (угольный, железный, нефтяной и пр.), не национализируя эти синдикаты. С другой стороны, это значит, что регулирование экономической жизни, если его осуществлять серьезно, требует одновременно национализации и банков, и синдикатов.

Возьмите нефтяное дело. Оно «обобществлено» уже предшествующим развитием капитализма в гигантских размерах. Пара нефтяных королей – вот кто ворочает миллионами и сотнями миллионов, занимаясь стрижкой купонов, собиранием сказочных прибылей с «дела», уже организованного в общегосударственных размерах, уже ведомого сотнями и тысячами служащих, инженеров и т. д. Национализация нефтяной промышленности возможна сразу и обязательна для государства, особенно когда оно переживает величайший кризис. Понятно, что бюрократический контроль тут ничего не даст. Чтобы сделать что-либо серьезное, надо объявить войну нефтяным королям и акционерам, декретировать конфискацию их имущества и наказание тюрьмой за оттяжку национализации нефтяного дела, за сокрытие доходов или отчетов, за саботирование производства, за непринятие мер к повышению производства.

Отмена коммерческой тайны

Без отмены коммерческой тайны контроль за производством и распределением либо остается пустейшим посулом, либо контроль может быть осуществлен только реакционно-бюрократическими способами и мерами. Именно здесь ключ ко всякому контролю. Именно здесь самое чувствительное место капитала, грабящего народ и саботирующего производство.

Обычный довод капиталистов состоит в том, что капиталистическое хозяйство абсолютно не допускает вообще отмены коммерческой тайны, ибо частная собственность на средства производства, зависимость отдельных хозяйств от рынка делает необходимым «священную неприкосновенность» торговых книг и торговых, а в том числе, конечно, и банковых, оборотов. Люди, повторяющие этот или подобные доводы, дают себя обманывать и сами обманывают народ.

Именно современный крупный капитализм устраняет всякую тень разумности коммерческой тайны, делает ее лицемерием и исключительно орудием скрывания финансовых мошенничеств и невероятных прибылей крупного капитала. Крупное капиталистическое хозяйство есть обобществленное хозяйство, т. е. и работает оно на миллионы людей и объединяет своими операциями, прямо и косвенно, сотни, тысячи и десятки тысяч семей. В крупном хозяйстве операции все равно известны сотням и более лиц. Закон, охраняющий торговую тайну, служит здесь не потребностям производства или обмена, а спекуляции и наживе в самой грубой форме, прямому мошенничеству.

Следовало бы немедленно издать иной закон, отменяющий торговую тайну, требующий от крупных хозяйств и от богачей самых полных отчетов, предоставляющий любой группе граждан, достигающей солидной демократической численности (скажем, 1000 или 10 000 избирателей), права просмотра всех документов любого крупного предприятия. 

В сущности, описанные выше меры борьбы с катастрофой и голодом сводятся к всестороннему поощрению (вплоть до принуждения) «обсоюзивания» населения и в первую голову демократии, т.е. большинства населения, – значит, прежде всего, угнетенных классов, рабочих и крестьян, особенно беднейших.

Для серьезной борьбы с финансовым расстройством и неизбежным финансовым крахом нет иного пути, кроме того революционного разрыва с интересами капитала и организации контроля действительно демократического, т.е. «снизу», контроля рабочих и беднейших крестьян за капиталистами. Объединенные в союзы рабочие и крестьяне, национализируя банки, отменяя торговую тайну, устанавливая конфискацию имущества за утайку доходов и т.п., могли бы с чрезвычайной легкостью сделать контроль и действительным, и универсальным, контроль именно за богатыми, контроль именно такой, который вернул бы казне выпускаемые ею бумажные деньги от тех, кто их имеет, от тех, кто их прячет.

В России хватит хлеба, угля, нефти, железа – в этом отношении наше положение лучше, чем какой бы то ни было из европейских стран. А при борьбе с разрухой указанными средствами, привлекая к этой борьбе самодеятельность масс, улучшая их положение, вводя национализацию банков и синдикатов, Россия использовала бы свой демократизм для подъема всей страны на неизмеримо более высокую ступень экономической организованности.

Если бы вместо «коалиции» с буржуазией, тормозящей все меры контроля и саботирующей производство, эсеры и меньшевики осуществили в апреле переход власти к Советам и направили свои силы не на игру в «министерскую чехарду», не на бюрократическое просиживание местечек министров, а для руководства рабочими и крестьянами в их контроле за капиталистами, в их войне против капиталистов, – то Россия была бы теперь страной в полном экономическом преобразовании, с землей у крестьян, с национализацией банков, т. е. была бы постольку (а это крайне важные экономические базы современной жизни) выше всех остальных капиталистических стран.